История Карлоса Шакала — международного террориста
Известный «революционный террорист», который осуществил в 1970 – 1980 -е годы десятки значительных террористических боевых операций против граждан арабского происхождения Израиля, Западной Европы и Америки в интересах Народного фронта освобождения Палестины, Красных бригад, колумбийской организации M-19, Фракции Красной Армии, баскской террористической организации ЭТА, Организации освобождения Палестины ООП и т. д.
Сотрудничал с Муамаром Каддафи, Хафизом Асадом, Саддамом Хусейном, Фиделем Кастро. Неоднократно бывал в «рабочих командировках» в Праге, Будапеште и Берлине, где его принимали сотрудники органов госбезопасности этих стран. На счету Карлоса Шакала жизни по меньшей мере 80-ти человек.
В истории мирового терроризма Карлос Шакал — личность без преувеличения легендарная. Но его мрачная слава во многом держится на мифах, которые были созданы не в меру буйным воображением газетчиков и ничего общего с реальностью не имеющих.
К примеру, его подозревали в том, что в 1966 г. Карлос проходил обучение в политическом лагере Мантансас на Кубе, опекавшемся секретной службой Фиделя Кастро и местным руководителем КГБ генералом В.Семеновым; там террорист якобы познакомился с колумбийским священником Камилло Торресом — одним из руководителей повстанцев и близким другом Че Гевары. Но Семенов начал отвечать за операции КГБ в Гаване лишь в 1968 г., а Торрес погиб в Колумбии еще в начале 1966-го и познакомиться с этой примечательной личностью Карлос сможет лишь на том свете, не иначе.
И вообще, если существует весьма много вполне весомых доказательств связи этого международного террориста со спецслужбами ГДР, Румынии и Венгрии, то обнаружить свидетельства того, что Карлос сотрудничал с КГБ, не удалось даже самым дотошным «акулам пера». Списать на Шакала убийство израильских спортсменов в Мюнхене, убийство Анастасио Сомосы и захват посольства Америки в Тегеране тоже не получилось, хотя, как видно, очень хотелось. Тем не менее, судьба личности, известной под прозвищем Карлос Шакал, сама по себе сможет составить сюжет для детектива. Тем более что он постарался сделать так, чтобы превратить свою автобиографию в миф. Так кем же он был в действительности?
Настоящее имя террориста — Санчес Ильич Рамирес. Родился он в 1949 г. в Венесуэле, в богатой семье. Отец мальчика, адвокат Хосе Альтаграсиа Рамирес Наваса Санчес, был, мягко говоря, большой оригинал. Исповедовавший левые взгляды юрист назвал своих троих сыновей более чем странно: Владимир, Ильич и Ленин. Пожалуй, в этом случае повезло лишь старшему сыну, чего нельзя сказать о его младших братьях. К тому же адвокат мечтал о троих (как минимум!) внуках со столь же «оригинальными» именами — Иосиф, Виссарионович и Сталин. Да, но это уже, похоже, была клиника.
Так уж вышло, что Ильичу Альтаграсиа уделял очень мало внимания, Владимир являлся любимцем матери, Ленин — отца, а средний сын был, по сути, никому не интересен и не нужен. В Ленине адвокат видел будущего великого борца за свободу и независимость; Ильичу же довелось всю жизнь доказывать увлеченному родителю, что он не хуже младшего брата.
В 14 лет неуравновешенный и вспыльчивый подросток вступил в Союз коммунистической молодежи Венесуэлы, не то запрещенной, не то полузапрещенной в то время организации. Немногим позже Ильич вместе с матерью и Лениным уехал в Англию, где ему предстояло учиться в Стаффордском педагогическом колледже в Кенсингтоне. И преподаватели, и учащиеся не очень хорошо воспринимали молодого человека — всегда безупречно и дорого одетого отпетого лентяя, врущего по любому поводу и без оного, самовлюбленного эгоиста, считающего, что является для всех «подарком».
1967 год подходил к концу, когда в Англию приехал Альтаграсиа. Он явился только затем, чтобы увезти Ильича и Ленина в Париж. Адвокат хотел пристроить отпрысков в Сорбонну, но весной следующего года ему довелось спешно и кардинально менять свои планы. Все потому, что во Франции вспыхнули серьезные студенческие волнения, а у Наваса появилась возможность через культурного атташе посольства Советского Союза в Лондоне выхлопотать для отпрысков места в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы. Немаловажную роль в этом, кстати, сыграли «правильные» имена ребят. Проучившись два месяца на подготовительных курсах, 1 сентября 1968 г. Ильича зачислили на физико-математический факультет.
В общем, дальше все пошло как в сказке: было у отца три сына, двое умных, а третий как-то явно не удался. По крайней мере, проблем у университетского начальства с Ильичом было не в пример больше, чем со всем курсом вместе взятым. Что такое финансовые затруднения, венесуэлец не знал, потому как родители в избытке снабжали его деньгами. При этом адвокатский сынок особо не стремился получить хоть какие-то знания; на лекциях его видели довольно редко, зато он постоянно мелькал в компании какой-то девицы. К тому же венесуэлец почти не просыхал от спиртного, а потому как он и трезвым не отличался мягкостью характера и примерным поведением, «под градусом» все неприятные стороны его характера становились еще хуже.
Как-то ночью дежурные по общежитию захотели утихомирить Ильича, поднявшего шум на весь этаж. В комнате венесуэльца оказалось множество бутылок — как с «горючим», так и пустых, и стаканов; потом из шкафа выпала пьяная в стельку голая девица. Скандал конечно был. Но Ильич на него начхал, ограничившись введением одного новшества: в кризисных ситуациях девиц он больше не прятал, а вышвыривал с второго этажа в окно. Благо дело происходило зимой, и под ним постоянно возвышался внушительный сугроб.
Естественно, один из руководителей коммунистической партии Венесуэлы Густаво Мочадо был, мягко говоря, слегка разочарован результатами встречи со своими соотечественниками-студиозусами; ректор университета не упустил возможности «накапать» ему на неуправляемого студента (тот как раз успел «отколоть» еще один номер: сфотографировался пьяным в стельку в русском национальном костюме и с балалайкой). Но и Мочадо повлиять на Ильича не смог. Тот не переставал жить в свое удовольствие и на призывы стать благоразумней не реагировал.
Когда в марте 1969 г. загульный студент вместе с младшим братом решил принять участие в митинге арабских студентов перед иранским посольством, он и не представлял, до какой степени круто изменится его судьба. Братья вели себя агрессивно, попали в милицию, после этого университетское начальство, давно точившее на них зуб, попросту отчислило их в числе других 20 венесуэльских студентов, чья академическая успеваемость была признана неудовлетворительной, а поведение оставляло желать лучшего.
Там же, в Москве, Ильич стал своим среди палестинцев. Они как раз и рассказали парню о Вади Хаддаде — одном из руководителей Народного фронта освобождения Палестины. Поздней этого человека террорист станет называть Учителем. Как-то приятели пригласили Ильича на встречу с эмиссаром Народного фронта Рифатом Абул Ауном. Тот предложил венесуэльцу посетить палестинский военно-тренировочный лагерь в Иордании. Так что по поводу досрочного прощания с альма-матер молодой человек переживать не стал, вместо этого отправился на Ближний Восток.
В лагере Ильичу понравилось, и он согласился на предложение о сотрудничестве, поступившее от руководителя отдела вербовки Народного фронта Абу-Шарифа. Тогда на арене и появился молодой перспективный боевик по кличке Карлос.
Когда обучение в лагере закончилось, венесуэлец уже имел неплохое досье. Так, он, к примеру, оказался единственным иностранцем, рискнувшим во время «черного сентября» сражаться на стороне палестинцев в Иордании. После чего руководство Народного фронта решило, что парень вполне созрел для ответственной революционной деятельности, и отправило его в Европу.
Кровавый путь террориста начался в Лондоне, где Карлос совершил покушение на видного еврейского активиста Эдварда Сиеффа (жертве удалось выжить лишь чудом). После последовала «работа» в Париже: там венесуэлец организовал ряд взрывов в редакциях нескольких центральных газет, готовил захват французского посольства в Гааге, обстрелял из базуки самолет израильской авиакомпании «ЭльАль» в аэропорту Орли, кинул гранату в окно аптеки, находящейся рядом со старинной церковью Сен-Жермен, заложил бомбу в швейцарский самолет, направлявшийся из Цюриха в Тель-Авив и т. п. Впереди у «революционера» были не менее «продуктивные гастроли» в других странах. В скором времени за террористические акты его уже разыскивали спецслужбы как минимум пяти держав.
«Террорист №1» в те времена находился на содержании Народного фронта освобождения Палестины, считался профессиональным революционером и верил, что его действия являются частью великой войны. «Засветился» Карлос только в конце июня 1975 г.: западные спецслужбы впервые получили на него компрометирующие материалы, а с легкой руки репортера лондонской «Гардиан» к террористу намертво пристала кличка Шакал. Тогда венесуэлец при свидетелях застрелил двух агентов французской контрразведки и находившегося с ними ливанского осведомителя. Последний, передававший Карлосу распоряжения от Хаддада, как выяснилось, работал сразу на несколько спецслужб.
Тот период был для Карлоса Шакала самым «плодотворным». О мелких акциях, совершенных «революционером» и его группой, говорить вообще не стоит ввиду их многочисленности. А вот крупные террористические акты, проведенные Карлосом, — похищение в Вене 10-ти министров нефтяной промышленности стран ОПЕК (организация стран — экспортеров нефти), взрыв скорого поезда Париж — Тулуза, взрыв железнодорожного вокзала в Марселе, взрыв мюнхенского отделения радио «Свободная Европа», террористическую акцию в израильском аэропорту Лод, ракетную атаку самолета в аэропорту Парижа — мир запомнил надолго.
Таким образом «революционер», под началом которого была банда головорезов, стал «богаче» на 24 убийства. Кроме этого, на счету Карлоса Шакала и его группы — нанесение тяжелых травм и увечий 257 лицам. Впечатляет, не правда ли? И это при том, что венесуэлец говорил, будто не является профессиональным убийцей; ему, видите ли, «очень непросто» стрелять в человека, который смотрит ему в глаза.
Наконец, «карьера» Шакала завершилась. Это случилось во время празднования нового (1994) года, в столице Судана Хартуме. Изрядно набравшись в одной из местных греческих забегаловок в компании приятелей, Шакал «добавил» к и без того угрожающей дозе алкоголя еще бутылку, которую распил на свежем воздухе. Затем террориста потянуло на подвиги, и он стал стрелять в воздух из пистолета. Связываться с пьяными темными личностями, вооруженными не только пистолетами, но и автоматами «узи», никто не стал.
Но компания привлекла к себе интерес властей, которые стали проверять личность неизвестного стрелка. Документы террориста были в полном порядке. Он числился Абдаллой Баракатом, арабским бизнесменом ливанского происхождения, занимающимся поставками нефти Судану. Однако полиция все же стала прослушивать телефон подозрительного дельца. В скором времени выяснилось, что «араб» часто звонит в Венесуэлу. Почему-то он прекрасно изъяснялся по-испански, в то время как на арабском говорил с явно выраженным акцентом.
По сей день неизвестно, как французские спецслужбы пронюхали о том, что Карлоса Шакала «вычислили» их суданские коллеги. Но они сразу же начали требовать выдачи террориста; в августе того же года судья Брюгер выписал международный ордер на арест Ильича Рамиреса Санчеса. Тот как раз попал в больницу на операцию по поводу варикозного расширения вен в паху, так что задержать Шакала оказалось нетрудно. Просто врач, в очередной раз делая уколы прооперированному, вкатил ему изрядную дозу успокоительного.
Террорист уснул как младенец и пришел в себя лишь в самолете. Момент пробуждения был для него не слишком приятен: опасаясь потерять «ценный груз», сотрудники спецслужб буквально спеленали террориста по рукам и ногам, а потом для верности затолкали его в джутовый мешок. Свободной у Карлоса Шакала осталась лишь голова.
Западные спецслужбы давно поняли, что наибольшим кошмаром для террориста является потеря ореола мученика и революционера, страдающего за свои убеждения. Потому Шакалу предъявили обвинения в убийстве двух агентов французской контрразведки и ливанца-осведомителя, то есть судить его должны были по уголовной статье за преднамеренное убийство. И никакой высокой патетики.
Слушание дела «террориста № 1» началось 12 декабря 1997 г. Меры безопасности, принятые полицией, были беспрецедентны; даже к каждому из присяжных на время процесса приставляли по два телохранителя! Террорист вел себя вызывающе и одновременно по-барски. На вопрос о профессии ответил, что является «профессиональным революционером старой ленинской школы» и ему, как революционеру-интернационалисту, принадлежит весь мир. Потом Карлос Шакал говорил: он стал жертвой международного заговора, целью которого является уничтожение революционера, отдавшего всю свою жизнь благородному делу освобождения Палестины в рамках мировой революции.
Тем не менее, у французской Фемиды были свои взгляды на деятельность террориста. 23 декабря 1997 г. после 3 ч. 48 мин. совещания члены жюри приговорили его к пожизненному заключению. Смертная казнь, которая светила террористу за все его «геройства», была отменена во Франции годом раньше. Так Санчес Ильич Рамирес, он же Карлос Шакал превратился просто в заключенного № 872686/Х, содержащегося под усиленной охраной в одиночной камере самой строгой французской тюрьмы Ле Сан.
«На досуге» международный террорист изучает философию. К тому же он собирается жениться на собственном адвокате, француженке Изабель Коутан-Пьер. Последняя уже затеяла развод с мужем. Что же до Шакала, то ему нет необходимости обращаться к судье: в соответствии со своей верой, он может иметь четырех жен, а на воле у террориста их осталось всего две. Любопытно, что на родине Карлоса, в Венесуэле, его не считают террористом, потому как по законам этой страны человек, не совершивший преступления на ее территории, террористом не является.